ВЕЛИКИЙ НОВГОРОД
990 год. Крещение Новгорода по Иоакимовской летописи.





Впервые совместные действия новгородской общины мы видим в 990 ( ? дата спорная) году - крещение новгородцев, описанное в Иоакимовской летописи. Существуют разные точки зрения по поводу подлинности самой летописи и приведённой ниже цитаты. Давайте вспомним, что само по себе крещение новгородской и других общин Руси современный российский историк Игорь Фроянов описал как навязывание политического господства со стороны киевской общины. Если исходить из подобной гипотезы, то данные события вполне имели место быть, и летописец действительно описал процесс крещения новгородцев, опираясь на недошедшие до нас сведения:
«И.ФРОЯНОВ О КРЕЩЕНИИ РУСИ»
Итак:
[Здесь и далее для удобства чтения все большие абзацы я искусственно делю на отдельные предложения]
[Здесь и далее в тексте буква "Ђ" -"ять", читается как "ие"]
990 (?) год —«В Новеграде людие, уведавше еже Добрыня идет крестити я, учиниша вече и закляшася вси не пустити во град и не дати идолы опровергнути.
И егда приидохом, они, разметавше мост великий [находка археологами в 2018 году древнего моста через Волхов, построенного между 932-946 годами, подтверждает сообщение летописи о "великом мосте", который разметали новгородцы] , изыдоша со оружием, и асче Добрыня пресчением и лагодными словы увесчевая их, обаче они ни слышати хотяху и вывесше 2 порока великие со множеством камения, поставиша на мосту, яко на сусчие враги своя.
Высший же над жрецы славян Богомил, сладкоречия ради наречен Соловей, вельми претя люду покоритися.
Мы же стояхом на Торговой стране, ходихом по торжисчам и улицам, учахом люди, елико можахом.
Но гиблюсчим в нечестии слово крестное, яко апостол рек, явися безумием и обманом.
И тако пребывахом два дни, неколико сот крестя.
Тогда тысяцкий новгородский Угоняй, ездя всюду, вопил: «Лучше нам померети, неже боги наша дати на поругание».
Народ же оная страны, разсвирипев, дом Добрынин разориша, имение разграбиша, жену и неких от сородник его избиша.
Тысяцкий же Владимиров Путята, яко муж смысленный и храбрый, уготовав лодиа, избрав от ростовцев 500 муж, носчию перевезеся выше града на ону страну и вшед во град, никому же пострегшу, вси бо видевши чаяху своих воев быти.
Он же дошед до двора Угоняева, онаго и других передних мужей ят и абие посла к Добрыне за реку.
Людие же страны оные, услышавше сие,собрашася до 5000, оступиша Путяту, и бысть междо ими сеча зла.
Некия шедше церковь Преображения господня разметаша и домы христиан грабляху. Даже на разсвитании Добрыня со всеми сусчими при нем приспе и повеле у брега некие домы зажесчи, чим люди паче устрашени бывше, бежаху огнь тушити; и абие преста сечь, тогда переднии мужи, пришедше к Добрыне, просиша мира.
Добрыня же, собра вои, запрети грабление и абие идолы сокруши, деревяннии сожгоша, а каменнии, изломав, в реку вергоша; и бысть нечестивым печаль велика.
Мужи и жены, видевше тое, с воплем великим и слезами просясче за ня, яко за сусчие их боги. обрыня же, насмехаяся, им весча: «Что, безумнии, сожалеете о тех, которые себя оборонить не могут, кую пользу вы от них чаять можете».
И посла всюду, объявляя, чтоб шли ко кресчению.
Воробей же посадник, сын Стоянов, иже при Владимире воспитан и бе вельми сладкоречив, сей иде на торжисче и паче всех увесча.
Идоша мнози, а не хотясчих крестятися воини влачаху и кресчаху, мужи выше моста, а жены ниже моста.
Тогда мнозии некресчении поведаху о себе кресчеными быти; того ради повелехом всем кресченым кресты деревянни, ово медяны и каперовы (сие видится греческое оловянны испорчено. — В. Т.) на выю возлагати, а иже того не имут, не верити и крестити; и абие разметанную церковь паки сооружихом.
И тако крестя, Путята иде ко Киеву.
Сего для людие поносят новгородцев: Путята крести мечем, а Добрыня огнем»