 |
В
Пскове хорошо знали свод законов Древней Руси – Рускую Правду. Но Руская Правда – свод законов, созданный князьями для собственного суда. В Пскове уже в XIII веке сложилась ситуация, когда князья были по отношению к городу внешней силой. В самом Пскове ведущей силой являлась городская община, и её интересы не могли не учитывать даже самые могущественные князья.
Александр Невский, освободивший город от Ливонских рыцарей, оставил городу первую судную (от слова «судить») грамоту. Видимо, была она очень краткой и описывала в общих чертах пределы княжеского суда. Обыденная жизнь псковичей длительное время регулировалось обычным правом, «пошлинами», т.е. обычаями, шедшими из старины. В 1397 году на основе Правды Александра и «псковских пошли» был создан грандиозный свод законов. Действовал свод законов с 1397 до 1510 год, когда Псков был присоединён к Москве. За это время Псковская Правда неоднократно дополнялась новыми постановлениями: последняя редакция относится к 1460-м годам.
Вероятно, на территории Московской Руси подобный свод законов действовал лишь в Новгороде.
«ПСКОВСКАЯ СУДНАЯ ГРАМОТА» в библиотеке Якова Кротова
«ПСКОВСКАЯ СУДНАЯ ГРАМОТА» на образовательном портале "СЛОВО"
Сегодня в интернете доступна работа профессионального историка: Ю.Г.Алексеев «Псковская Судная грамота и её время». Л.,Наука, 1980.
Псковская Правда была направлена на защиту интересов простых псковичей, которые стояли в центре внимания законодателей. Правда изображает горожанина в разных ситуациях: на рынке, в семье, на пиру, вводит нас в круг его интересов и мировосприятия.
Можно было пойти наняться на работу к соседу, посаднику, торговцу, важно, что права наёмного работника «наймита» хорошо защищались. Даже если «наймит» не выполнял весь объём оговоренной работы, он мог публично требовать
у государя оплаты за выполненную работу. Существовала такая профессия – «кочетник», рыболов. Человек мог наниматься в «кочетники», но для этого он был вынужден брать у государя в аренду невод и большую лодку. До
половины улова «кочетник» отдавал государю и обязался работать весь сезон до Филиппова заговенья (14 ноября). Можно было пойти в «изорники» (пахари) или огородники. «Изорник» отдавал за работу ? или иногда ? часть
урожая. Владелец земли давал «изорнику» не только право на пашню, но часто ещё и «покруту» (ссуду). Это могли быть деньги, жильё, рабочий скот, инструмент.
Изорник, огородник, кочетник – экономически зависимые люди. Но они вовсе не бесправные работники. Во-первых, их защищала запись, договор. Во вторых, они имел право уйти от государя («отрока») после уплаты повинностей
и расчёта по «покруте» на «Филиппово заговение». Более того, ст. 42 защищала наёмного работника, если государь хотел выгнать своего наёмного работника раньше оговоренного срока. Если наёмный работник в суде доказывает
свою правоту, он может не платить государю «оромину» - четвёртую часть урожая, рыбной ловли.
Печать "Господы" (?). (аверс)
Изображение Довмонта-Тимофея.
"Господа" - высший судебный орган Пскова, состоящий из посадника, князя и сотских.
Фото печати с двух сторон в большом увеличении и другие подробности.
Торговый человек – персонаж, чаще всего встречаемый в «Псковской Правде». И это не удивительно, ведь Псков – крупный центр внутренней и международной торговли. При больших торговых оборотах торговля велась вне пределов узкого круга знающих друг друга людей, и для обеспечения сделок поруки соседей было уже недостаточно. В повседневных торговых сделках всё большее значение стали приобретать формальные гарантии, когда сделка подтверждается актом. Такой акт имел вид или «доски» - неоформленной записи частного характера, или «рядицы» - документа, прошедшего процедуру формального утверждения. Доски использовались не только в Пскове, но и Новгороде. Доски упоминаются в летописных сообщениях о восстании 1207 года и найдены во время раскопок в слоях рубежа XIV-XV вв. Процарапанные на таких досках надписи фиксировали долговые обязательства и были дублированы зарубками на рёбрах досок. Особенно важное значение документирование отношений имело в торговле. Большинство коммерческих операций осуществлялось путём «складничества» – организации торгово-промышленной компании путём кредитования. Статьи 32 и 38 Псковской Правды говорят, что на досках обозначалась стоимость предоставленного в кредит товара, и именно таким образом заключался договор. После завершения сделки оформлялась «рядница», где указывалось, что торговая операция завершена, ни кредитор, ни его контрагент не имеют претензий друг к другу.
Нотариального оформления документов в средневековом Пскове не было. Обычно с «записи» снимали копию и передавали её на хранение в архив при Троицком соборе. Как я понимаю, за снятие копии и передачу её на хранение в архив отдельно платили деньги. В случае суда такой официально оформленный документ был наиболее верным способом выиграть дело.
В Псковской Правде нет развёрнутых постановлений о заключении сделок при купле или обмене движимого имущества, вероятно, в подавляющем большинстве случаев дело регулировалось нормами обычного права. Но дважы в грамоте встречаются постановления на этот счёт.
Закон особо относился к случаям, когда простого псковитянина могли умышленно опоить, чтобы вовлечь в невыгодную сделку. «А кто с кем на пьяни мениться чем, или что купит, а потом проспятся, и одному истцу не любо, ино им размениться».
Так же защищён законом и покупатель, которому «за слюблено» (по сходной цене) подсунули больную корову. Закон обязывает вернуть больное животное продавцу, а покупателю деньги.
В целом мелкие споры в Пскове старались решать полюбовно. Миром и только при возникновении спора по крупным гражданским делам в дело вступала высшая судебная инстанция – Господа.
Псковская правда содержит нормы уголовного права. За первые два случая воровства наказание предполагалось довольно лёгкое – вора предписывали «казнити по его вине», то есть возместить ущерб потерпевшему. Но третье преступление рассматривалось как показатель неисправимости, и закон предусматривал смертную казнь – «живота ему не дати».
Карались смертью так же конокрадство и поджигательство. Лишить человека (семью) лошади зачастую означало обречь его на голодную смерть или нищенское существование. В русских деревнях даже в XIX веке пойманных конокрадов убивали на месте.
В Псковской Правде не предусматривались наказания за совершения убийства, но историки считают, что в этом случае наказание назначалось по статьям из Пространной редакции Русской правды. Подобные преступления, вероятно, рассматривались при участии князя.
По остальным уголовным преступлениям наказания предусматривались достаточно мягкими, обычно это были денежные штрафы.
Судебная система псковского государства состояла из двух ветвей: княжеская и вечевая. Псковский князь является наместников Великого князя Московского, а в пригороды Пскова назначаются наместники псковского князя. Здесь мы видим средневековый иерархический принцип, свойственный феодальному обществу.
Княжеская власть рассматривала уголовные и важнейшие гражданские дела, «на сенях» которого происходит суд. Менее важные рассматривал княжеский судебный аппарат и мелкие городские чиновники без присутствия князя – в сотнях, и пригородах, в губах – «волостители» или «губские» старосты. Вымогательство судей «посулы» по закону приравнивалось к грабежу.
Вечевая печать Псковской Республики. (аверс)
Изображение Богоматери Знамение.
Фото печати с двух сторон в большом увеличении и другие подробности.
Псковская Правда формально провозглашала равенство и представителей аппарата и регалий княжеской и вечевой власти, ст. 49. Княжеский судебно-полицейский агент мог быть заменйн «псковитяниным». В ст.50 устанавливалась равная правовая сила княжеской и Троицкой (вечевой) печати. Троицкая – от Троицкая церковь. Право вынесения смертных приговоров имел только высший суд – Господа. В случае покушения пригородских судов на его прерогативы, население пригородов подвергалось денежным взысканиям. В 1476 году жители Опочки «оузвесили татя коневого, а без повелениа псковского». Казнь конокрада, предусмотренная Псковской Правдой, и осуществлённая властями Опочки в нарушении псковского закона, была признана превышением полномочий. На Опочку была наложена контрибуция – «продажа» в размере 100 рублей.
Судебная власть князя уравновешивалась судом посадника. Но посадник не мог быть личным представителем в суде: « А всякому посаднику за друга ему не тягатся». Участие посадника в качестве заинтересованного лица в судебном заседании только если рассматривалось дело, касающееся лично его или его церковной общины.
«Тяжба» проходила в закрытом помещении – «в сенях» или «в судебнице», охранявшихся двумя приставами, называвшихся «подверниками». Запрещалось, ст.58, присутствие помощников – истцов. Только женщина, несовершеннолетний, монах или дряхлый старик мог пользоваться в суде услугами помощника.
Вынесенное судом постановление было обязательным к исполнению.
В некоторых случаях, например в торговых делах, доказательством правоты могло служить ещё крестное целование. В таком случае обман был ещё и на уровне обмана господа. Но мне интересно. А если оба истца были готовы совершить крестное целование ?
В тех случаях, когда судьям не хватало объективных данных для вынесения приговора, предписывалось решать дело судебным поединком – «полем». Надо сказать, что в средневековом обществе «поединок» был универсальным средством при вынесении приговоров, как в гражданском, так и в уголовном процессе. В некоторых (правда, западных) фильмах мы видим такие судебные «поединки». В то время не существовало развитого, специализированного судебного следствия, как в наше время, никаких технических экспертиз и прочих достижений науки. Так что средневековые судьи, при отсутствии улик и доказательств, исходя из их религиозного мировоззрения, поступали вполне здраво, полагаясь на высшую справедливость – «Божий суд». Псковская Правда, ст. 37, подробно регулировала такой поединок. Истцы в присутствии судебного пристава (и, вероятно, зевак) сходились в бою. Убийство не запрещалось, но победитель мог взять только то, что было на убитом: одежда и оружий. Так что истец, желавший получить от своего противника имущество, не был заинтересован в убийстве своего противника. И наоборот, сами понимаете.
Женщины, несовершеннолетние и монахи в «поединке» не участвовали, их интересы представлял наёмный боец. Но и противная сторона могла выставить наёмника